Среднему и мелкому бизнесу офшорные схемы могут стать не по карману
Борьба с офшорами может разрушить схемы, используемые средним бизнесом. Крупным холдингам по карману оплатить новые риски
В 2014 г. бизнес вступает в состояние полной неопределенности: привычным схемам налогового планирования приходит конец, новые правила игры неизвестны. Ясно только, что борьба с офшорами идет всерьез: президент Владимир Путин сформулировал «политический заказ»; есть конкретный план Минфина; у бюджета серьезные проблемы.
Бизнес найдет альтернативу привычным схемам, уверены консультанты, просто вырастут издержки. «Эта услуга превращается из “Жигулей” в Bentley», — замечает партнер Paragon Advice Group Александр Захаров.
Как готовилась атака
Атаку на офшоры Минфин готовил с весны и предупреждал об этом в Основных направлениях налоговой политики. Российские чиновники неодиноки: борьба с офшорами приняла мировой размах. Комитет по расследованиям сената США нашел за рубежом $1,7 трлн нераспределенной прибыли американских корпораций. А ОЭСР летом представила министрам финансов стран «двадцатки» план по борьбе с налоговой минимизацией (Base Erosion and Profit Shifting — BEPS). ОЭСР обнаружила источник «налогового хаоса» — международные соглашения об избежании двойного налогообложения. Они появились для того, чтобы компании не платили налоги по двойному счету в двух странах, но в итоге они не платят нигде, возмущался генеральный секретарь ОЭСР Анхель Гурриа. Скоро этой «золотой эпохе» придет конец, пообещал он. Россия не является членом ОЭСР, но требования плана BEPS собирается выполнить.
Программу российские чиновники собирались обсуждать с коллегами из ОЭСР еще несколько лет. Но из-за экономической стагнации стало очевидно, что бюджету не хватает денег. Недостачу Минфин рассчитывал компенсировать, усилив борьбу с налоговыми схемами и теневым сектором: бюджет должен получить благодаря этому более 400 млрд руб. в 2014-2016 гг.
Минфин активно готовил пакет антиофшорных законопроектов. Но бизнес сигнал всерьез не воспринял: не хватало политической воли. Хотя крупнейшие холдинги уже начинали переносить центр прибыли в Россию из-за контроля за трансфертными ценами, рассказывают налоговики.
Но под конец года на бизнес обрушился в послании Федеральному собранию Путин. В 2012 г. через офшоры или полуофшоры прошли российские товары стоимостью $111 млрд — пятая часть российского экспорта, негодовал он и поставил компаниям ультиматум: «Хотите в офшорах — пожалуйста, но деньги сюда» и никакой господдержки — кредитов ВЭБа и госзаказов.
Бизнес на этот раз сигнал понял и отреагировал немедленно. «Металлоинвест», МТС, «Русгидро», UC Rusal и акционеры «Камаза» заявили об отказе от офшорных структур или о переводе операций в Россию. Чтобы исполнить поручение президента, правительству придется пересмотреть соглашения об избежании двойного налогообложения, предупредил президент «Роснефти» Игорь Сечин. А «Совкомфлот», уйдя из офшоров, может разрушить свою экономику, заявил замминистра Минэкономразвития Андрей Клепач: компании выгодно регистрировать большую часть флота под зарубежными флагами. РФПИ предлагает соинвесторам воспользоваться российскими юрисдикцией и правом, но они выбирают привычные им конструкции и институты, говорится в ответе представителя фонда, хотя в последнее время значительная часть инвестиций РФПИ структурируется через российских «дочек». Все поняли, как будет проходить деофшоризация, объясняет налоговый менеджер Alcoa Максим Хвалибов: чиновникам нужно быстро исполнить поручения Путина, а для этого лучше подходит не тонкая настройка, а дубинка.
Чиновников же реакция бизнеса удивила. Ни один из готовящихся Минфином проектов не заставляет компании переезжать на родину. «Достаточно, чтобы они правильно уплачивали налоги, а это можно сделать, находясь и в офшорах», — объясняет чиновник Минфина. Смена юрисдикции приведет к большим издержкам и, возможно, к делистингу, если акции размещены на иностранных биржах, говорили юристы компаний. Никто никуда не переедет, уверен топ-менеджер крупного российского холдинга: могут остановить, например, кредиторы. «Клиенты пока ничего не делают — ждут разъяснений Минфина», — говорит старший налоговый менеджер KPMG Александр Токарев. Минфин же надеется, что антиофшорные проекты будут приняты к середине года, правда, пока непонятно, какой сценарий будет выбран — умеренный или жесткий.
Что делать?
Офшорные схемы работают по такому принципу: бизнес перекачивает в офшоры и обратно в Россию капитал (обычно в виде процентов или дивидендов) не напрямую, а через низконалоговые юрисдикции, с которыми заключены соглашения об избежании двойного налогообложения. Это позволяет вывести деньги с минимальными, а то и нулевыми налоговыми издержками. Некоторым удается снижать эффективную ставку налога на прибыль до 1-2%, говорит топ-менеджер крупного холдинга.
Цель Минфина — разрушить экономику таких схем, объясняет Хвалибов: применение льгот по соглашениям будет признано незаконным, а вся накопленная в офшорах прибыль обложена российскими налогами. Для этого Минфин введет в Налоговый кодекс два новых понятия — налоговое резидентство российских юрлиц и контролируемые иностранные структуры.
Первый закон направлен против фиктивных «материнских компаний»: они «прописаны» за рубежом только ради налоговых льгот, все их органы управления находятся в России. Налог в таком случае должен быть удержан не только при выплате им дохода из России, но и с глобальной прибыли, предлагает Минфин.
Удар будет нанесен прежде всего по мелкому и среднему бизнесу, предупреждает Захаров. Сейчас регистрация компании в Белизе стоит около $300, на Сейшелах — от $500, а на Британских Виргинских островах — $1700, знает он, это «однодневки», существующие только на бумаге, «почтовые ящики». Придется либо проститься с такими компаниями, либо «наполнить» их реальным присутствием, объясняет Токарев. А это недешевая услуга, предупреждает Захаров: на Кипре содержание «прослойки» с отчетностью и номинальными директорами подорожает с 10 000 евро в год до 100 000, ценник в Люксембурге — с 15 000-20 000 евро до 150 000-200 000. И каждый раз это будет индивидуальное решение, уйдут в прошлое объявления о продаже офшоров в интернете, ожидает Захаров: «Малышам будет дешевле и проще обналичивать в России».
Крупному же бизнесу по карману создать иллюзию активной деятельности в низконалоговой юрисдикции, успокаивают юристы. Чтобы не вызывать подозрения налоговиков, нужно переместить офис в регионы и страны, где можно создать реальное присутствие, советует партнер EY Владимир Гидирим, например, в Сингапур, Гонконг, на о. Джерси. А от классических офшорных островов Карибского бассейна и Тихого океана придется отказаться, указывает Гидирим: «Кто может полететь на Британские Виргинские острова для реального управления?» Самые большие расходы — на сотрудников, согласен топ-менеджер крупной компании.
Проверить, является компания реальной или нет, российские налоговики не смогут, разве что попросят иностранных коллег, продолжает он, сейчас ответы на все такие запросы выглядят так: «Мы были в офисе, видели работающих людей — претензий нет».
По крупным холдингам больше ударит другой законопроект Минфина — об иностранных контролируемых компаниях (controlled foreign company — CFC). Он заставит платить 20%-ный налог с прибыли, которая оседает в «дочках» в низконалоговых юрисдикциях. В мире есть разные подходы — умеренный и жесткий, поясняет чиновник Минфина: некоторые страны облагают налогом все дочерние компании, даже если они действительно вели бизнес за рубежом, другие страны — только офшорные или фиктивные. Минфин еще не определился, какой из двух вариантов выбрать.
Впрочем, есть механизмы, которые позволяют легально обходить и строгие правила CFC, обнадеживает Гидирим: можно сделать компанию «невидимой» для этого закона. Например, американцы придумали «трюк» — смешивают активные и пассивные доходы, рассказывает он: под правила CFC подпадают компании, у которых большая часть доходов являются пассивными (дивиденды или проценты), а можно добавить фиктивные активные доходы. Так из-под контроля американских налоговиков «выскочила» ирландская «дочка» Apple.
Что делать владельцам?
Минфин намерен разобраться с налоговыми схемами не только компаний, но и их владельцев: сделать так, чтобы они платили с офшорных доходов российский НДФЛ. Для этого есть два инструмента — тот же законопроект о CFC (правила касаются и физических лиц) и о бенефициарном собственнике. Последний закон позволит не применять льготы по соглашениям при выплате дохода иностранной компании, если за ней скрывается российский акционер.
Правда, оба инструмента будут бессмысленными без информации о бенефициарах — неясно, кого же обложить налогом. Получить данные от иностранных коллег ФНС пока сложно: в 2012 г. без ответа осталась треть запросов. Поэтому Минфин решил собрать информацию в России: с 2014 г. с иностранных инвесторов, получающих пассивные доходы по принадлежащим им торгуемым акциям, будет удерживаться 30%-ный штрафной налог, если они не раскроют своего бенефициара. Информацию нужно предоставить Центральному депозитарию (ЦД).
Непонятно, бенефициар какого уровня должен быть раскрыт, замечает партнер RonLaw Partners Павел Романенко. Возможно, только первого уровня, но он тоже может оказаться лишь одним из звеньев в цепочке, рассуждает юрист PwC Михаил Филинов. Минфин настаивает на жестком варианте: раскрывать именно реального собственника вплоть до физического лица, подчеркивает сотрудник министерства. Если в конце цепочки окажется траст, бенефициара будет сложнее найти, но Минфин придумает, как это сделать, обещает чиновник.
Подробности о владельце, как и документы-подлинники, подтверждающие его налоговую юрисдикцию, в момент выплаты ему дохода не нужны, говорит представитель ЦД, но российские налоговики могут запросить их при последующих проверках и выборочно затребовать их через депозитарий иностранных номинальных держателей. Минфин надеется, что международные расчетно-клиринговые структуры Euroclear и Clearstream будут следить за тем, чтобы их клиенты раскрывали верную информацию. Иначе им придется вернуть неуплаченный налог за нарушителя, а затем требовать денег от своих клиентов банков-кастодианов, а тем — от конечного бенефициара, рассказывает чиновник. Euroclear и и Clearstream в четверг не ответили на запрос «Ведомостей».
Масштаб бедствия сильно ограничен, успокаивает Гидирим, большинство олигархов покупают бумаги не на бирже, они открывают счета не в ЦД, а напрямую в реестрах компаний. Таких владельцев можно будет искать по-прежнему лишь запросами.
Чтобы налоговикам было сложнее получить данные из офшоров, придется усложнить структуру владения, советует управляющий партнер AVA legal Татьяна Васильева: сейчас обычно используются персональные холдинговые офшорные компании, им на смену придут трасты, семейные инвестфонды. К таким структурам сложнее предъявить претензии, объясняет Васильева, но до сих пор ими пользовались немногие: они гораздо дороже, много нюансов в договоре, все документы надо тщательно проверять. Российские чиновники никогда не смогут получить информацию о бенефициарах траста, уверен топ-менеджер крупной компании. «Конфиденциальность — хлеб таких юрисдикций, и они всегда придумают, как не “сдать” налогоплательщиков», — настаивает он, были даже случаи, когда кипрские налоговики просили саму же компанию помочь составить ответ на вопрос от «этих русских». Россия еще «зеленая» в борьбе с офшорами, эти страны придумают тысячи способов обойти все ограничения и запреты, заключает собеседник газеты.
http://www.vedomosti.ru/companies/news/20858571/ofshory-podorozhayut?full#cut
